Фокусы языка. Изменение убеждений с помощью НЛП - Страница 33

• Предыдущая
• 33 / 86
• Следующая

33

Прочные позитивные ожидания способны подтолкнуть нас к тому, чтобы затратить максимум усилий и реализовать дремавшие до сих пор способности. Хорошим примером влияния прочных ожиданий является так называемый эффект плацебо. Чтобы его достичь, пациенту дают «лекарство», в составе которого нет ни одного активного лечебного ингредиента. Если человек верит, что таблетка настоящая, и ожидает связанных с ней улучшений, вскоре симптомы его заболевания действительно ослабевают. Некоторые исследования «плацебо» привели к потрясающим результатам. В подобных случаях ожидания человека дают толчок к реализации латентных, не раскрытых до сих пор поведенческих ресурсов.

Применительно к обучению и изменению ожидания результата соотносятся с тем, до какой степени человек ожидает, что приобретенные навыки или формы поведения дадут желаемые результаты в той системе окружающего мира, которая составляет его реальность. «Ожидания самоэффективности» связаны со степенью уверенности человека в собственных силах или уровнем способности обучаться либо осуществлять поведение, необходимое для достижения результата.

Достижение желанного результата через успешные действия в сложной ситуации может укрепить уверенность человека в собственных способностях. Дело в том, что в обычной обстановке человек не раскрывает свой потенциал полностью, даже если обладает необходимыми для этого навыками. И только в условиях, требующих максимальной самоотдачи, мы обнаруживаем, на что способны.

Ожидания, связанные с предполагаемыми результатами поведения, являются первичным источником мотивации. С этой точки зрения ощущения и поступки людей зависят от ценностей и мотивов, которые приписываются ожидаемым последствиям. Прочные ожидания позитивного результата, к примеру, способны дать толчок к приложению человеком максимальных усилий в надежде на достижение желанного состояния. Ожидаемые последствия, которые воспринимаются как «негативные», напротив, приведут к отстранению либо апатии.

С точки зрения НЛП ожидания являются классическим примером взаимоотношений карты и территории, а также влияния внутренних карт на поведение. Согласно теории НЛП, «ожидание» является ментальной картой будущих действий и последствий. Такая карта может включать в себя чье-либо поведение, результаты этого поведения или события, которые могут с нами произойти. Особенно могущественные карты способны оказывать на нас большее влияние, чем окружающая действительность.

Всем людям свойственно создавать ожидания и надеяться на то, что мир будет им соответствовать. В основе многих житейских разочарований лежат обманутые ожидания. Как заметил один из основателей НЛП Ричард Бэндлер, «разочарование требует адекватного планирования». Устойчивое предощущение успеха или поражения дает основания для так называемых самоисполняющихся пророчеств.

Таким образом, ожидания выступают в роли мощного фрейма, который окружает наши переживания и оказывает немалое влияние на убеждения и выводы, извлекаемые нами из этих переживаний. На протяжении многих веков это свойство ожиданий использовалось для влияния на восприятие и оценку людьми различных событий и ситуаций. Например, Адольф Гитлер в книге «Майн кампф» писал:

...

Способность масс воспринимать информацию весьма ограниченна, их понимание невелико, но забывчивость развита прекрасно. Вследствие этого эффективная пропаганда должна сводиться к небольшому количеству идей, которые можно было бы использовать в качестве лозунгов, чтобы все до единого могли понять, что подразумевается под тем или иным словом. Если этот принцип принести в жертву разнообразию, эффект воздействия будет утрачен, так как люди окажутся не в состоянии «переварить» или сохранить в памяти предложенный материал. Таким образом, результат будет ухудшаться и в конечном итоге уничтожится полностью.

Чем больше информации необходимо донести, тем более продуманной с психологической точки зрения должна быть тактика.

Например, [в ходе Первой мировой войны] было в корне неверным высмеивать противника, как это делали австрийские и германские пропагандисты в газетных комиксах. В корне неверным это было потому, что, сталкиваясь с противником в действительности, человек неминуемо получал совершенно иное впечатление. Это уже принесло свои страшные плоды: сегодня германский солдат, находясь под непосредственным впечатлением от сопротивления, оказанного противником, чувствует себя обманутым, и обманули его те, кто отвечал за просвещение; вместо укрепления твердости духа или воинственного настроя произошло обратное. Люди в отчаянии.

По сравнению с этим военная пропаганда британцев и американцев была психологически грамотной. Представляя немцев как варваров и гуннов, пропагандисты подготовили каждого солдата к ужасам войны и защитили его от разочарований. Какое бы страшное оружие ни применялось против него, оно является отныне лишь подтверждением уже имеющейся информации, тем самым укрепляя его убеждение в том, что заверения правительства были справедливы, и вместе с тем усиливая его ярость и ненависть против жестокого врага. Что касается постигнутого на своем опыте разрушительного эффекта вражеского оружия, он укладывается в уже сложившиеся представления о «гуннской» кровожадности варваров. При этом солдат ни на минуту не задумывается о том, что его собственное оружие может причинять не меньшие, а то и большие разрушения.